История горнодобывающей промышленности Северо-Востока России в 30-х – 50-х гг. ХХ в.
25 Сентябрь 2010
В начале XXI в. золотодобывающая промышленность остается ведущей отраслью экономики Магаданской области. Недра Колымы и Чукотки дали стране тысячи тонн золота, а также значительное количество других металлов: олова, серебра, вольфрама, кобальта, урана и др.
Потребности развивавшейся золотодобычи и горнодобывающей промышленности в целом предопределили складывание производственной, а во многом и социальной инфраструктуры региона, обусловили быстрые темпы его заселения. В ХХ в. Северо-Восток стал достаточно развитым в экономическом плане районом.
С 1930-х гг., с начала интенсивного развития золотодобычи, в производственной инфраструктуре Северо-Востока стал складываться, и в дальнейшем не был скорректирован, моноотраслевой перекос в сторону преимущественного развития горнодобывающей промышленности (с ведущей ролью золотодобычи). Данный моноотраслевой перекос своей обратной стороной имел следующую прямую зависимость: кризисы золотодобычи приводили к социально-экономическому кризису всего региона в целом (обратное, тоже в принципе, верно). В советский период наиболее острые ситуации удавалось сгладить посредством вмешательства государства (главным образом увеличением дотаций, усилением геологических исследований), однако в 1990-е годы, социально-экономический кризис с резким падением уровня добычи золота, оказался очень тяжелым для Магаданской области: предприятия закрывались, многие десятки тысяч человек покинули регион, поскольку в народнохозяйственном комплексе государства он оставался исключительно сырьевым. Перерабатывающие и производящие отрасли промышленности на Северо-Востоке практически не развивались (так аффинажный завод на Колыме был введен в эксплуатацию только в 1998 г.), хотя все необходимые предпосылки для этого имелись; высокого уровня развития достигли отрасли, обеспечивавшие нормальную работу горнодобывающей промышленности - ремонтно-механическое обслуживание, топливно-энергетический комплекс, транспорт и некоторые другие.
В этой связи весьма актуальным является обращение к истории становления и развития горнодобывающей промышленности и особенно золотодобычи на Северо-Востоке. В данном исследовании основное внимание уделено истории развития горнодобывающей промышленности Северо-Востока в период деятельности Дальстроя (организационно Дальстрой просуществовал с 1931 по 1957 гг.)[1]. В промышленном развитии региона Дальстрой интенсивно и в широких масштабах использовал труд заключенных, и в период его деятельности сложились многие характерные черты производственной и социальной инфраструктуры Северо-Востока. Исторический ретроспективный анализ позволит реконструировать в указанное время основные этапы геологического исследования региона, динамику развития металлодобычи, организационную структуру управления горнодобывающей промышленностью, специфику использования трудовых ресурсов (заключенных и вольнонаемных работников), определить роль и место Дальстроя в золотодобывающем комплексе СССР и т.д. Это внешняя, описательная сторона предлагаемой работы, хотя и самая объемная. Важнее для нас сделанная в монографии попытка найти и обозначить причинно-следственные связи, определившие характер развития горнодобывающей промышленности Дальстроя и его влияние на историческую судьбу региона в целом.
В этой связи с нашей точки зрения необходимо рассматривать историю Дальстроя и его горнодобывающей промышленности в контексте исторического развития всей страны в целом, сравнивать с развитием других регионов и структур и т.д. На современном этапе уже недостаточно изучать Дальстрой изолированно, как «вещь в себе» (к сожалению, подобная тенденция прослеживается в работах ряда региональных историков). Основное внимание в монографии уделено преимущественно социально-экономическому аспекту истории развития горнодобывающей промышленности Дальстроя, хотя обязательно учитывалась и динамика производственно-технологического развития.
История горнодобывающей промышленности Дальстроя являлась актуальной темой для многих исследователей. Однако, степень ее изученности в исторической науке долгое время определялась чрезвычайной секретностью производившихся на Северо-Востоке СССР работ (добыча стратегических минеральных ресурсов), а также спецификой использовавшейся рабочей силы (заключенные). В этой связи в историографии Дальстроя и его горнодобывающей промышленности можно выделить советский период и современный период. В советский период (1950-е – середина 1980-х гг.) данные по объемам металлодобычи, количеству, использовавшихся заключенных и режиму их содержания, чрезвычайным методам интенсификации добычных работ и многие другие данные были засекречены. Содержание исторических исследований определялось идеологическими установками коммунистической партии. Со второй половины 1980-х гг. начался новый этап в историографии (в рабочем порядке можно обозначить его как современный), который охарактеризовался прежде всего рассекречиванием тех данных, которые были не доступны исследователям в предыдущее время, возможностью введения их широкий научный оборот и всестороннего обсуждения.
Рассмотрим основные работы советского периода. Необходимо отметить, не возникло обобщающих фундаментальных трудов по истории золотодобывающей промышленности СССР (по крайней мере, в открытом доступе их нет). В общесоюзных работах, касавшихся успехов социалистического строительства и индустриализации на Дальнем Востоке, Дальстрой и золотодобыча на Северо-Востоке едва упоминались.
Несколько больше внимания Дальстрою было уделено дальневосточными исследователями. В 1972 г. вышла монография Г. А. Унпелева «Социалистическая индустриализация Дальнего Востока»[2], в которой был предложен панорамный взгляд на процессы промышленного развития Дальнего Востока в целом. Весьма важным является то, что Дальстрой в данной работе рассматривался не изолированно, а в контексте истории развития всего Дальнего Востока. Г. А. Унпелев одним из первых в советской историографии указал на такую специфичную черту системы управления Дальстроем, как сосредоточение всей партийной, административно-советской, хозяйственной и культурно-просветительской деятельности в руках руководства Дальстроя. Подразумевая жесткую централизацию и широкомасштабное использование труда заключенных, Г. А. Унпелев акцентировал внимание на эффективности «нового способа» решения проблем управления промышленным развитием в Дальстрое. Хотя данный способ и носил чрезвычайный, не вытекающий, по его мнению, из действовавшей конституции, ограничивающий обычные демократические нормы характер.
Более продуктивной в изучении истории горнопромышленного освоения Северо-Востока в 1930-е – 1950-е гг. была региональная историография. Первые региональные исследования вышли в свет в связи с 25-летием данной организации и имели полумемуарный характер. Непосредственные участники событий описывали развитие технологических циклов золото- и оловодобычи, начало геологоразведочных работ на Северо-Востоке, создание отраслей хозяйства, обеспечивавших преимущественное развитие горнодобывающей промышленности (строительство, топливно-энергетический комплекс, сельское хозяйство и т.п.). Указанные проблемы были отражены в сборнике статей «Дальстрой. К 25-летию»[3] и в книге заместителя начальника Дальстроя М. В. Груши «25 лет Дальстрою»[4], изданных в Магадане в 1956 г.
Начало 1960-х гг. было отмечено появлением исследований, которые основывались преимущественно на документальных материалах, позволявших более адекватно оценивать процессы промышленного развития региона. Н. А. Жихарев в «Очерках истории Северо-Востока РСФСР (1917-1953 гг.)»[5] (1961 г.) на основе широкого использования доступных в то время материалов партийного архива Магаданской области (ПАМО), рассмотрел общие вопросы развития региона сквозь призму особого влияния местных и центральных партийных органов на динамичное промышленное развитие региона. Описывая процесс освоения Северо-Востока в 1930-е гг., автор важное внимание уделил развитию горнодобывающей промышленности Дальстроя, иллюстрируя на ее примере успехи «социалистического строительства» на Колыме. Несмотря на характерную для того времени идеологическую заданность исследований, Н. А. Жихарев сумел системно изложить сведения об основных этапах формирования организационной структуры горнодобывающей промышленности Дальстроя, освоении новых видов техники и технологий (в т.ч. дражной золотодобычи), привел примеры трудового энтузиазма трудящихся, а также упоминул, что на Северо-Востоке работали не только по вольному найму, но и заключенные лагерей.
Геологическому исследованию Северо-Востока в 1930-1940-е гг. была посвящена работа С. В. Левченко и Д. Л. Мозесона «Золотая Колыма. Из истории открытия и освоения Северо-Востока СССР», опубликованная в 1963 г.[6] Особое внимание авторы уделили основным этапам геологоразведочных работ по поиску и началу эксплуатации месторождений золота, олова, кобальта и других видов полезных ископаемых; весьма ценными являются сведения авторов о жизни и деятельности геологов-первооткрывателей.
Большинство исследователей в тот период преимущественно концентрировали свое внимание на изучении истории промышленного освоения центрального Колымского района. Вместе с тем уже тогда стали актуальными и вопросы промышленного освоения Чукотки. Еще в 1956 г. В. А. Васильев и Э. Е. Селитренник, указали на значительную роль Дальстроя в изучении и освоении ископаемых богатств Чукотки[7]. Однако более комплексно к изучению развития горнодобывающей промышленности Чукотки подошел Г. Г. Рощупкин. На рубеже 60-70-х гг. ХХ в. были опубликованы его работы, в которых исследовались вопросы становления и развития добычи олова и угля на Чукотке в 1917-1953 гг. Исключительная роль в руководстве работой и достижениях Чаун-Чукотского горнопромышленного управления Дальстроя признавалась за партийно-политическими органами[8]. Вместе с тем Г. Г. Рощупкин указывал, что функции Дальстроя далеко выходили за пределы его непосредственной производственно-хозяйственной деятельности, являлись специфическими, не свойственными обычным формам управления народным хозяйством в центральных районах страны. Исследования Г. Г. Рощупкина основывались на широком привлечении документов архивов Магаданской области (с Чукоткой) и Хабаровского края, и во многом сохраняют свою актуальность по настоящее время.
Б. И. Мухачев во вступительной статье к сборнику «Время. События. Люди. Исторические очерки об освоении Колымы и Чукотки (1928-1940 гг.)» (1968 г.)[9], вновь подчеркнув, ведущую роль коммунистической партии в деле промышленного освоения Северо-Востока, основное внимание сосредоточил на анализе развития геологического изучения края в предвоенный период. Ему удалось обосновать важную роль добычи золота на Колыме как одного из способов накопления средств на проведение индустриализации в СССР.
В другой своей статье «Начало промышленного освоения Колымы (1928-1937)»[10] (1970 г.) Б. И. Мухачев во многом продолжил разработку указанных проблем. Автор справедливо указал на то, что горнодобывающая промышленность являлась ведущим компонентом в экономике региона, и уже для обеспечения ее потребностей развивались строительный, топливно-энергетический комплекс, ремонтно-механическая база и т.д. В своих исследованиях Б. И. Мухачев опирался не только на доступные материалы партийного архива Магаданской области, но и на документы Государственного архива Магаданской области (ГАМО), что позволило более комплексно исследовать историю промышленного развития Северо-Востока.
Дальнейшему исследованию развития промышленности и культурному строительству Чукотки была посвящена коллективная работа сотрудников лаборатории истории, археологии и этнографии СВКНИИ ДВО АН СССР «Очерки истории Чукотки с древнейших времен до наших дней»[11] (1974 г.). Основное внимание авторов было сосредоточено на вопросах развития оловодобычи, топливно-энергетического комплекса, социальной инфраструктуры. Как во многих предыдущих исследованиях, исключительное значение в промышленном и культурном строительстве Чукотки придавалось деятельности партийно-государственных органов.
В середине 1970-х появилась «Историческая хроника Магаданской области. События и факты. 1917-1972 гг.»[12] - работа, содержащая обширный фактический материал по истории региона. В данной работе много внимания уделено событиям, связанным с горнодобывающей промышленностью Дальстроя (образование горнопромышленных управлений, начало строительства поселков, приисков). Однако, отбор сведений производился с целью иллюстрации процесса превращения Северо-Востока из малоизвестной окраины в промышленно развитый регион, решающей роли при этом коммунистической партии и т.д. Также специфика данного вида работы не предполагала анализа излагаемых событий.
Большое внимание истории развития геологических исследований, добыче металлов уделялось на страницах журнала «Колыма»[13] (первый номер данного периодического издания вышел в 1936 г.). Долгое время «Колыма» издавалась как производственно-технический бюллетень, а затем как производственно-технический журнал и в своей сфере является наиболее авторитетным периодическим изданием в регионе.
В целом историография советского периода, несмотря на большую работу, вследствие ограниченного доступа к закрытым архивным фондам смогла лишь частично и односторонне осветить интересующий нас комплекс региональной исторической проблематики. Неисследованными оказались вопросы, связанные с широкомасштабным использованием труда заключенных и режимом их содержания на различных этапах деятельности Дальстроя, не достаточно освещенными оказались роль и место Дальстроя в золотодобывающем комплексе СССР и проблемы экологических последствий деятельности горнодобывающих предприятий и т.д.
Со второй половины 1980-х гг. начался новый этап изучения истории промышленного освоения Северо-Востока, связанный, прежде всего с либерализацией общественно-политической жизни страны, постепенным рассекречиванием многих архивных фондов, что позволило значительно расширить тематику исследований по истории региона.
Представители центральных вузов и научно-исследовательских учреждений обратились, прежде всего, к изучению пенитенциарной системы СССР, массовых репрессий, режима содержания и практики трудового использования заключенных. Свое отражение в работах общесоюзного (общероссийского) масштаба В. Н. Земскова, О. В. Хлевнюка, В. В. Цаплина и других имелась информация о заключенных и лагерях Дальстроя[14].
В контексте изучения массовых репрессий в общероссийском масштабе особенно можно выделить труды, посвященные геологам, которые подверглись необоснованным репрессиям. В 1995 г. вышел коллективный труд «Репрессированные геологи. Биографические материалы»[15], в котором содержатся биографические сведения о многих советских геологах, арестованных в 1930-х -1950-х гг. В 1999 г. данная работа была переиздана и существенно дополнена[16].
Более подробно в исследованиях общероссийского масштаба, проблемы режима содержания и трудового использования заключенных в горнодобывающей промышленности Дальстроя были рассмотрены Г. М. Ивановой в 1997 г.[17] На основе документальных материалов центральных архивов и воспоминаний бывших незаконно репрессированных Г. М. Ивановой удалось определить роль и место Дальстроя в системе лагерной экономики МВД в послевоенный период. Особое внимание автора было акцентировано на том, что еще в 1930-е гг. в лагерной экономике сложилась традиция, по которой почти все стройки возникали и существовали без проектов, и смет, а финансировались по фактическим затратам. Иногда изыскательные и строительные работы начинались одновременно. Несмотря на основательность работы Г. М. Ивановой в отношении горнодобывающей промышленности Дальстроя в ее работе имеется ряд положений, которые требуют уточнения на основе использования документальных материалов прежде всего региональных архивов.
Несомненным событием в историографии проблем золотодобычи в России стала яркая работа В. А. Ламина «Золотой след Сибири», вышедшая в 1997 г.[18] Исследователь, не ограничиваясь хронологическим изложением основных этапов истории золотодобычи, ставит весьма важные вопросы концептуального плана. В частности В. А. Ламин для XIX в. указывает, что как это не прискорбно, но сибирская золотодобыча, за несколько лет затмившая вековую славу уральской сокровищницы драгоценного металла, не принесла Сибири ни процветания, ни благополучия. Так называемый всеобщий эквивалент, добывавшийся в Сибири, не обретал в пределах ее территории конкретную товарную форму. Катализирующее воздействие золота на экономические процессы в Сибири было близким к нулю. То же самое верно и отношении Северо-Востока в ХХ в. Многие сотни тонн золота и других металлов, добытых на Колыме, Чукотке, Индигирке не принесли ни процветания, ни благополучия, и практически никогда не работали непосредственно на развитие региона. Вместе с тем обобщая зарубежный опыт В. А. Ламин подчеркивает, что в странах Запада золото, явившееся из земных недр, на пути в хранилища государственного запаса «гальванизировало своим блеском» в первую очередь региональные экономические структуры.
На рубеже ХХ-XXI вв. появились обобщающие труды по истории золотодобывающей промышленности в России, которые можно охарактеризовать и как энциклопедические, поскольку они охватывают и геологические работы, и внедрение новой техники и технологий на добычных работах, достаточно подробно рассмотрена законодательная база ведения горных промыслов, хронологически эти работы охватывают период XVII-XX вв., территориально – все золотодобывающие регионы России. Так в коллективной монографии В. Г. Лешкова, Е. Л. Бельченко и В. В. Гузмана «Золото российских недр»[19] (2000 г.) важное внимание уделено золотодобыче на Дальнем Востоке, в Дальстрое, а в последствии и Магаданской области. Исследователи приводят данные по динамике золотодобычи на Северо-Востоке. К сожалению, эти данные иллюстрируют только отдельные периоды, но общая тенденция видна достаточно четко. Северо-Восток как золотодобывающая провинция рассматривается авторами в контексте развития всей золотодобывающей промышленности СССР и России, определяется удельный вес в общегосударственной золотодобыче, что является несомненным преимуществом данной работы. Обоснованным является сделанный исследователями вывод о том, что в России нет ни одного региона, кроме Колымско-Чукотского края, жизнедеятельность которого в такой степени зависела бы от золотодобывающей отрасли.
Дальневосточные историки также преимущественно обратились к изучению проблем массовых репрессий[20]. В 2001 г. В. И. Ремизовский опубликовал работу «Репрессированные геологи Дальнего Востока»[21]. Автор собрал около полутора сотен биографий репрессированных геологов. Анализ работы дает представление о серьезном уроне, нанесенном геологии Дальнего Востока в 1937-1938 гг., годы «большого террора». Важно, что судьбы репрессированных геологов Дальстроя рассматрены не изолированно, а в контексте политических процессов, происходивших на Дальнем Востоке и в СССР в целом.
В 2002 г. была защищена кандидатская диссертация Е. Д. Кочегаровой «Золотопромышленность Дальнего Востока (1922-1940 гг.). Исторический опыт»[22]. Следует отметить, что диссертации подобного рода довольно редки. В работе Е. Д. Кочегаровой (и в ряде предшествующих диссертации статей) на основе привлечения значительного массива архивных документов, материалов периодической печати и других исторических источников проведена историческая реконструкция развития золотодобычи на Дальнем Востоке в годы нэпа и в предвоенное десятилетие. Особое внимание Е. Д. Кочегарова акцентировала на проблемах текучести кадров, слабой механизации горных работ, поиск оптимальных для того времени организационных форм золотодобычных работ, заработной платы, снабжения и др. Деятельность Дальстроя рассмотрена в контексте истории развития золотодобывающей промышленности Дальнего Востока, определен удельный вес наиболее крупных золотодобывающих структур в общей золотодобыче Дальнего Востока. Особый внимание автора уделено широкомасштабному использованию труда раскулаченных спецпоселенцев (трудпоселенцев) в Приморье и Приамурье и заключенных в Дальстрое. Е. Д. Кочегарова приходит к выводу, что обеспечение предприятий рабочей силой в золотопромышленности Дальнего Востока осуществлялось преимущественно за счет сектора принудительного труда, основу которого составили спецпоселенцы и заключенные. Государственная политика в отношении этих групп населения, по ее мнению, была направлена на полное трудовое использование, при обеспечении минимума жизненных потребностей, и обеспечивала насильственную колонизацию региона. В диссертации имеются весьма информативные таблицы и приложения, отражающие технико-экономические показатели развития золотодобывающей промышленности на Дальнем Востоке. Вместе с тем в работе Е. Д. Кочегаровой практически не рассматривается геологическое исследование Дальнего Востока в 1920-1930-е гг., тогда как между геологоразведкой и эксплуатацией месторождений полезных ископаемых существует самая прямая зависимость.
Значительно большее количество работ по истории развития горнодобывающей промышленности Дальстроя дала региональная историография.
В 1989 г. была опубликована более полная (по сравнению с изданием 1974 г.) «История Чукотки с древнейших времен до наших дней»[23]. В данной работе особенно акцентировалось, что успешное развитие оловодобычи на Чукотке было во многом обеспечено масштабным использованием принудительного труда заключенных, указывалось на неблагоприятные экологические последствия промышленного освоения региона и т.д.
Одним из первых на основе рассекреченных архивных данных к неизученным вопросам деятельности Дальстроя и его золотодобывающей отрасли в частности обратился К. Б. Николаев в статье «Тяжелый металл или Как родился, жил и умирал Дальстрой»[24]. Основным лейтмотивом данной работы является утверждение об односторонности развития Дальстроя исключительно как производственно-карательной структуры. К преимуществам данного исследования необходимо отнести более полные по сравнению с советским периодом развития региональной историографии сведения об оформлении организационной структуры золотодобывающей отрасли, использовании принудительного труда заключенных на горных работах. Тем не менее, развитие динамики золотодобычи и формирования в связи с ней производственной инфраструктуры региона освещены по нашему мнению поверхностно. Недостаточно аргументированным представляется основной вывод автора о том, что Дальстрой как «комбинат особого типа» «изжил себя с первых шагов», т.е. с самого начала. В таком же духе написана и другая статья К. Б. Николаева – «Чудная планета Колыма» (1990 г.)[25].
Результатом дальнейших исследований К. Б. Николаева стали две работы, изданные 1996 г. Статья «Создание горнодобывающей промышленности»[26], посвящена преимущественно описанию истории геологического изучения Северо-Востока в 1930-е гг. и началу промышленного освоения региона. В работе «К вопросу изучения истории Дальстроя»[27] К. Б. Николаев акцентирует внимание на «производственно-карательном» характере деятельности Дальстроя, и приходит к выводу, что Сталин, создав эту организацию стремился к быстрому и дешевому наращиванию добычи золота и олова посредством принудительного труда заключенных. В целом динамика развития горнодобывающей промышленности Дальстроя в работах К. Б. Николаева рассматривается очень сжато, и главным образом, в предвоенный период (1930-е – начало 1940-х гг.).
В 1993 г. была опубликована статья С. М. Мельникова «Дальстрой: страницы истории (историко-социологический аспект)»[28], в которых автор на основе нескольких архивных дел отчетного характера привел сведения о динамике золотодобычи Дальстроя в 1944-1953 гг. и других достижениях горнодобывающей промышленности до 1953 г. Исследователь особенно выделил централизацию управления всеми сферами жизни населения и комплексное развитие территории, как наиболее важные особенности деятельности Дальстроя. Вместе с тем, вопросы использования принудительного труда заключенных в предвоенный и военный периоды не получили должного освещения. С. М. Мельников только констатировал их количественное преобладание над вольнонаемными работниками в послевоенный период. Этап 1953-1957 гг., когда происходила выработка новых подходов к промышленному освоению Северо-Востока, вообще оказался за пределами внимания автора, что существенно ослабляет некоторые его теоретические рассуждения.
Другая работа С. М. Мельникова (1994 г.) была посвящена вопросам добычи урана на Северо-Востоке[29]. В статье «Добыча урана – одно из направлений деятельности Дальстроя» автор одним из первых затронул деятельность Первого управления Дальстроя, занимавшегося добычей урана на месторождениях «Бутугычаг» (Тенькинский район), «Сугун» (ЯАССР) и «Северное» (Чукотка). С. М. Мельников не без основания связывает начало работ по добыче урана на Северо-Востоке с созданием в СССР урановой промышленности, необходимой, прежде всего, для создания советского ядерного оружия. По оценке автора, за 1948-1956 гг. Дальстроем было добыто около 150 т уранового сырья. Данная работа не потеряла своей актуальности и в настоящее время, хотя проблематика, связанная с добычей урана на Северо-Востоке требует более тщательного изучения. Так, С. М. Мельников не приводит конкретных ссылок на использованные документальные источники, ограничившись оговоркой, что статья была написана на основе материалов Государственного архива Магаданской области. В 2002 г. С. М. Мельников защитил кандидатскую диссертацию «Дальстрой как репрессивно-производственная структура НКВД - МВД СССР (1932–1953 годы)»[30], в которой частично затронул и проблемы золотодобычи в указанные годы. Исследователь придерживается следующей периодизации деятельности Дальстроя: первый период 1932-1938 гг., второй – 1938-1948 гг. и третий – 1938-1953 гг., однако принцип (критерий) выделения таких этапов не вполне понятен и не достаточно аргументирован. Также автор не использовал и не указал на значительный массив исторических работ, посвященных различным аспектам функционирования Дальстроя, изданных в 1997-2002 гг., тогда как ссылки на эту литературы в ходе рассуждений С. М. Мельникова были необходимы и обязательны. Многие выводы и положения автора по нашему мнению должны быть скорректированы.
Определенный вклад в изучение истории золотодобывающей отрасли Дальстроя внес С. П. Ефимов. В течение 1991-1993 гг. в журнале «Колыма» издавалась его «Хроника золотодобывающей промышленности Магаданской области», составленная на базе несекретных приказов по Дальстрою и материалов газет «Советская Колыма» и «Магаданская правда». В 2002 г. «Хроника горнодобывающей промышленности Магаданской области» была опубликована отдельным изданием[31]. Однако специфика данного вида работ, как уже было отмечено, не предполагает анализа сообщаемых фактов. В другой своей работе «Деятельность Дальстроя в годы Великой Отечественной войны»[32] (1993 г.) С. П. Ефимов ограничился воспроизведением материалов отчета о деятельности Дальстроя за четыре года войны (1941-1944 гг.).
В 1996 г. вышел в свет труд, посвященный 50-летию победы в Великой Отечественной войне - «Вспомним всех поименно. Память»[33]. Во второй книге данной работы один из авторов - А. Г. Козлов сжато рассмотрел работу горнодобывающей промышленности Дальстроя в военный период. Основное внимание автора было направлено на описание массового трудового подъема работников золото- и оловодобычи, социальной активности северян в годы войны, значительном вкладе дальстроевцев в оборону страны.
Основным направлением исследовательской работы А. Г. Козлова преимущественно является история лагерной Колымы и Чукотки, где неизбежно затрагиваются вопросы трудового использования заключенных на горных работах. Вместе с тем у А. Г. Козлова имеется ряд публикаций, в которых прежде всего рассматриваются вопросы истории развития горнодобывающей промышленности и геологического изучения Северо-Востока. Так в 2002 были опубликованы статьи «Реорганизация горнодобывающей промышленности Дальстроя в 1931-1957 гг.» и «Геологоразведочные работы Дальстроя в первое десятилетие его деятельности (1932-1942 гг.)»[34]. Факты изложенные в данных работах не вызывают никаких сомнений, однако при внимательном рассмотрении следует, что приводимые сведения уже публиковались и анализировались ранее другими исследователями (в т.ч. и в советский период), на что А. Г. Козлова не указывает. В частности динамика развития организационной структуры горнодобывающей промышленности на отдельных этапах истории Дальстроя рассматривалась ранее Н. А. Жихаревым, Б. И. Мухачевым, К. Б. Николаевым, А. И. Широковым, И. Д. Бацаевым, а за 1932-1957 гг. в целом - В. Г. Зеляком (2000 г.).
Необходимо отметить, что в рассматриваемых публикациях (как, впрочем, в большинстве своих работ) А. Г. Козлов ограничивает источниковую базу исследований исключительно делопроизводственной документацией Дальстроя или других органов партийно-государственной власти и хозяйственного управления. При этом исследователь практически не обращается к документам центральных архивных хранилищ, опубликованным материалам коммунистической партии и советского правительства по вопросам хозяйственного развития страны, мемуарам вольнонаемных работников и бывших заключенных лагерей. В несколько лучшую сторону отличается его статья «Геологоразведочные работы на Колыме и становление геологической службы Дальстроя (1931-1939)» [35] опубликованная в 2004 г., т.к. в ней содержатся ссылки на воспоминания и работы геологов, непосредственно участвовавших в открытиях месторождений полезных ископаемых Северо-Востока в рассмотренный период.
Во второй половине 1990-х гг. региональными исследователями по истории Дальстроя был накоплен значительный научный материал, позволивший выйти на новый, более высокий уровень аналитических обобщений. Так в 1997 г. А.И. Широковым была защищена кандидатская диссертация по истории первого десятилетия деятельности Дальстроя и истории предшествующего началу деятельности Дальстроя на Северо-Востоке периода. В 2000 г. вышла монография А. И. Широкова «Дальстрой: предыстория и первое десятилетие» - первая комплексная монография, посвященная истории Дальстроя в 1931-1941 гг.[36] Источниковую базу данного исследования составили как уже введенные в научный оборот, так и малоизвестные и впервые анализируемые документы центральных архивов (ГАРФ, РЦХИДНИ), Государственного архива Магаданской области, мемуары и материалы периодической печати и др.
Форсированный характер индустриализации в СССР и необходимость валютных средств на ее проведение обусловили, по мнению автора, исключительное положение Дальстроя в системе политических и экономических отношений внутри страны, широкомасштабное использование принудительного труда заключенных, чрезвычайный режим управления территорией. А. И. Широков, проанализировав широкий спектр вопросов, связанных с формированием производственной инфраструктуры региона, пришел к обоснованному выводу о складывании уже в обозначенный период моноотраслевого характера промышленности региона, слабом развитии обслуживающих отраслей и социальной инфраструктуры в Дальстрое.
В 2000 г. А.И. Широковым была опубликована статья «История золотого промысла на востоке России»[37], в которой изложены основные вехи развития золотодобычи в России с XVIII по первую половину ХХ вв. К несомненным преимуществам данной работы следует отнести, что Дальстрой (и Северо-восточный регион в целом) рассматривается не изолированно, а в контексте развития золотодобывающей промышленности России-СССР.
В другой своей работе «Государственные монополии как форма колонизационной политики на Севере России в ХХ в.» (2001 г.) А. И. Широков рассмотрел специфику освоения государством северных территорий СССР, роль и значение Дальстроя в данном процессе[38]. Он отметил, что на европейском Севере (Инта, Воркута), Севере Сибири (Норильск) и Северо-Востоке ведущей формой освоения природных ресурсов стали чрезвычайные организации, имевшие монопольные властные полномочия на территории своей деятельности и подчинявшиеся непосредственно высшему государственному руководству: Ухто-Печерский трест, норильское строительство и Дальстрой соответственно. Себестоимость добываемых НКВД металлов долгое время была значительно ниже, чем в других ведомствах. Важнейшим удешевляющим фактором, по мнению автора, являлся труд заключенных, для которых властям не требовалось создания развитой социальной инфраструктуры в колонизируемых районах. А. И. Широков приходит к выводу, что российский Север в результате чрезвычайной модели колонизации стал фактически полуколонией и именно данное обстоятельство стало серьезным препятствием для реализации возможностей самостоятельного развития северных регионов России на современном этапе. Вместе с тем вопросы развития горнодобывающей промышленности Дальстроя у А. И. Широкова являются одним из направлений его исследований, и поэтому требуют более комплексного изучения.
К исследованиям истории золотодобычи в Дальстрое приступил И. Д. Бацаев, ранее занимавшийся историей развития сельского хозяйства на Северо-Востоке, проблемами лагерной Колымы и т.д. В работе «Динамика кризиса основного производства Дальстроя (1946-1953)»[39], вышедшей в 2001 г., И. Д. Бацаев сосредоточил внимание главным образом на кризисе золотодобычи в Дальстрое во второй половине 1940-х – начале 1950-х гг. Главными причинами финансового и экономического кризиса, спада золотодобычи в указанные годы, как считает И. Д. Бацаев, стала потеря Дальстроем своего исключительного статуса в системе МВД СССР. Этому, по его мнению, способствовал и полный крах созданной репрессивно-карательной системы ГУЛАГа в целом и принудительных методов освоения Северо-Востока России в частности. Однако, рассматривая деятельность золотодобывающей отрасли через призму лагерной системы и использования в широких масштабах принудительного труда заключенных (что, конечно, очень важно, и чем, вероятно, объясняется дата окончания исследования – 1953 г.), автор упускает из вида ряд важных фактов. Так, если продолжить внимательное изучение динамики золотодобычи до 1956 г. (последний год, в который добычей металлов полностью занимался Дальстрой), то станет очевидно, что объемы переработанной горной массы на золотоносных месторождениях и объемы промывки золотоносных песков, не только не уменьшались, но и возрастали до 1955 г. включительно. Таким образом, прежде всего факторы объективного порядка: недостаточная обеспеченность разведанными запасами, истощение длительно эксплуатируемых россыпных месторождений, сокращение численности работников (особенно заключенных), значительная текучесть вольнонаемных кадров, слаборазвитая социальная инфраструктура - являлись основными причинами кризиса горнодобывающей промышленности Дальстроя и спада объемов золотодобычи. Как только часть указанных проблем была решена, в конце 1950-х – начале 1960-х гг. начался новый подъем золотодобывающей отрасли Северо-Востока.
Названная работа И. Д. Бацаева основывается преимущественно на отчетных материалах фонда Р-23сс Государственного архива Магаданской области, в этой связи некоторые вопросы вызывает степень полноты, используемых автором исторических источников.
Вскоре И. Д. Бацаев опубликовал монографию «Особенности промышленного освоения Северо-Востока России в период массовых политических репрессий (1932-1953). Дальстрой»[40] (2002 г.). К сожалению и в данной работе автор не стал расширять вполне уже доступную источниковую базу, ограничившись делопроизводственной документацией. Несомненно, при исследовании истории Дальстроя, его делопроизводственная документация является наиболее важным источником, вместе с тем материалы периодической печати, мемуары заключенных и вольнонаемных работников и т.д., материалы центральных архивных хранилищ делают историческое исследование более репрезентативным и научным. Монография И. Д. Бацаева содержит обширный фактический материал по истории горнодобывающей промышленности Дальстроя. Вместе с тем анализ излагаемого фактического материала минимален, большинство таблиц и приводимые в них количественные показатели не прокомментированы, и таким образом, носят больше информационный, а не аналитический характер.
Некоторого уточнения требуют отдельные положения И.Д. Бацаева. Так, например, нельзя согласиться с тем, что дражная добыча золота в 1950-1955 гг., возросшая с 388 кг до 3082 кг «составляла ничтожный процент от общего объема». Вряд ли 7%, а именно столько в 1955 г. составила дражная добыча золота, от общих объемов золотодобычи этого года можно назвать «ничтожным процентом». В 1956 г. (почему этот год исключен из рассуждений автора - непонятно) удельный вес дражной добычи увеличился уже до 10% от всего добытого Дальстроем золота. Однако в целом работы И. Д. Бацаева весьма основательны и являются важным вкладом в историографию горнодобывающей промышленности Дальстроя.
Также в 2002 г. И. Д. Бацаев и А. Г. Козлов опубликовали работу «Дальсрой и Севвостлаг ОГПУ-НКВД СССР в цифрах и документах» (в 2-х частях)[41]. По общепринятой научной классификации эта работа ни что иное, как сборник опубликованных документов. Естественно ни И. Д. Бацаев, ни А. Г. Козлов не являются авторами ни одного из сотен опубликованных документов, тем не менее, в названии работы они представлены как авторы, что очень не корректно и не принято в научном сообществе. Конечно, указанные исследователи являются авторами-составителями (составительская работа и подготовка исторических документов к публикации очень важный, ценный и скрупулезный труд).
Проблемы истории развития золотодобывающей промышленности на Северо-Востоке неизбежно связанны с вопросами использования принудительного труда заключенных. История формирования системы лагерных подразделений, специфика режима содержания, условия трудовой деятельности заключенных и их бытовое положение - вот круг проблем, решению которых также посвящен ряд работ А. Г. Козлова[42], И. Д. Бацаева[43], С. А. Шулубиной[44] и др.
Заметный вклад в изучение истории Дальстроя вносят магаданские публицисты и краеведы А. Бирюков, C. Ефимов, Д. Райзман, Т. Смолина, И. Паникаров и др. Публикации указанных авторов посвящены самому широкому спектру вопросов лагерной системы, культурной жизни региона, и, что очень важно, - исследованию жизни и деятельности конкретных личностей, их роли в историческом развитии Северо-Востока.
Из зарубежной историографии, посвященной проблемам развития Северо-Востока России, необходимо выделить работу профессора истории Гавайского университета в Маноа (США) Дж. Стефана «The Russian Far East: a history»[45] (1994 г.). Данная монография издана одним из ведущих университетов США - Стэнфордским. Наряду с использованием работ зарубежных исследователей (Конквеста, Латимора, Венделя), автор, главным образом, опирается на опубликованные работы российских ученых и публицистов, а также на материалы советской (российской) периодической печати. Работу Дж. Стефана выгодно отличает взвешенный подход к проблемам использования принудительного труда заключенных в Дальстрое. Вслед за российскими исследователями Джон Стефан считает период руководства Дальстроем Э. П. Берзина сравнительно мягким для заключенных; с переходом Дальстроя непосредственно в ведение НКВД ситуация серьезно изменилась в сторону ужесточения режима.
Таким образом, несмотря на значительный массив исторической информации, накопленный при изучении истории Дальстроя, в историографии не достаточно полно освещена история развития его горнодобывающей промышленности на протяжении всего периода существования этой организации (1932-1957 гг.). В этой связи вопросы динамики развития горнодобывающей промышленности Дальстроя, расширения ассортимента извлекаемых металлов (золота, олова, вольфрама, кобальта и урана), специфики складывания производственной и социальной инфраструктур на Северо-Востоке, социально-экономических и экологических последствий промышленного освоения региона в 30-50-е гг. ХХ в. требуют особого рассмотрения. Не менее актуальной задачей является тщательный анализ имеющихся данных и продолжение создания системных работ, способных дать целостное представление по новейшей истории северо-восточных регионов Российской Федерации.
Источниковая база нашего исследования состоит из делопроизводственнй документации Дальстроя и высших партийно-государственных органов СССР, содержащихся в Государственном архиве Магаданской области, Государственном архиве Российской Федерации, Российском центре хранения документации по новейшей истории (в настоящее время - Российский государственный архиве социально-политической истории), статистических данных, законодательных источников, материалов региональной периодической печати, широкого круга мемуарной литературы. В целом комплекс изученных исторических источников достаточно репрезентативен, позволяет достоверно и полно анализировать историю развития горнодобывающей промышленности Дальстроя в 30-50-е гг. ХХ в.
Вместе с тем многоплановость процессов промышленного развития Северо-Востока сделала необходимым привлечение специализированной литературы по геологии, экономической географии, демографии, экологии Северо-Востока. В связи с наличием значительного массива работ данного характера, автором была отобрана и изучена только та их часть, которая имеет прямое отношение к предмету исследования и содержит сведения исторического характера. Весьма ценная информация, отражающая результаты и перспективы геологических исследований Северо-Востока в 1930-1950-е гг., имеется в работах Ю. А. Билибина, С. Д. Раковского, Б. И. Вронского, Е. Т. Шаталова, С. М. Абаева, Н. П. Аникеева, Л. П. Мацуева, О. Х. Цопанова и др. (многие материалы содержатся в периодически издаваемом сборнике «Материалы по геологии и полезным ископаемым Северо-Востока СССР» и ведущем научном журнале Северо-Востока - «Колыме»).
Довольно информативными являются такие справочные издания по золоту, как например, Г. В. Фосс «Золото» (1963 г.)[46], А. С. Марфунин «История золота» (1987 г.)[47], С. В. Потемкин «Благородный 79-й. Очерк о золоте»[48] (1988 г.), «Драгоценные и цветные металлы Северо-Востока России»[49] (1995 г.) и многие другие.
Анализ деятельности горнодобывающей промышленности Дальстроя не был бы полным без использования трудов представителей экономико-географической отрасли научного знания. Среди многих работ указанной тематики наиболее актуальными являются исследования С. В. Славина и А. Н. Пилясова[50]. Ученые акцентируют внимание на особых формах освоения северных территорий, для чего создавались специализированные государственные институты, которые С. В. Славин определил как «интегральные комбинаты», А. Н. Пилясов - как «суперорганизации». А. Н. Пилясов также провел сопоставительный анализ процессов промышленного освоения всех северных территорий планеты, в том числе и зарубежного Севера, выделил общие и специфические черты.
Демографические проблемы Дальнего Востока (и Северо-Востока в том числе) в связи с его промышленным освоением изучали такие специалисты в этой области как П. Е. Терлецкий и Л. Л. Рыбаковский[51]. Особенно актуальными в этой связи остаются работы Л. Л. Рыбаковского, который на большом фактическом материале анализирует особенности формирования и состава трудовых ресурсов, динамики населения Дальнего Востока, факторы роста населения Дальнего Востока, влияние переселений на состав населения региона, роль организованных переселений в формировании трудовых ресурсов, половозрастной состав населения Дальневосточного региона.
Проблемы природопользования и экологических последствий горных работ изучались в работах Г. Ф. Старикова, П. Н. Дьяконова, Б. Ф. Шапалина, Ю. Н. Ягодина [52]и др. В настоящее время значительная работа в данном направлении проводится Институтом биологических проблем Севера (г. Магадан).
Хронологические рамки исследования ограничиваются в основном периодом 1932-1957 гг. Именно в 1932 г. руководство государственного треста Дальстрой прибыло на Колыму, добыча золота в верховьях р. Колымы перешла в ведение Дальстроя. В 1957 г. Главное управление Строительства Дальнего Севера МВД СССР Дальстрой было упразднено, а на его месте был организован Магаданский Совет народного хозяйства (совнархоз).
Территориальные рамки исследования охватывают Магаданскую область, Чукотский национальный округ и восточные районы республики Саха-Якутия согласно современному административно - территориальному делению. К началу 1950-х гг. территория деятельности Дальстроя составляла 2,8 млн. км 2.
Общими методологическими принципами, на которых базируется настоящее исследование, являются принципы историзма, научности и объективности. Частные методы исследования определяются основами применяемого автором принципа историзма. Ведущими частными методами при разработке темы являлись историко-сравнительный и историко-генетический методы. При обработке архивного материала использовались источниковедческий, структурно-типологический и аналитико-тематический методы.
Предлагаемая монография написана преимущественно на материалах диссертации на соискание ученой степени кандидата наук, защищенной автором в 2001 г. в Томском государственном университете.
Автор выражает благодарность за многолетнее и плодотворное сотрудничество А. И. Широкову, а также коллективам Государственного архива Магаданской области и Магаданской областной универсальной научной библиотеки им. Пушкина.
[1] В монографии под горнодобывающей промышленностью Дальстроя рассматривается прежде всего добыча металлов: золота, олова, вольфрама, кобальта, урана. Вместе с тем в содержание термина «горнодобывающая промышленность» входит и добыча угля, которая имела место и на Северо-Востоке. Для эксплуатации угольных месторождений в начале 1939 г. было создано особое управление - Дальстройуголь, и эти виды работ: добыча металлов и добыча угля никогда не смешивались. Также угледобычу более целесообразно рассматривать в контексте развития топливно-энергетического комплекса Дальстроя, что в принципе и утвердилось в региональной историографии данного вопроса (см.: Глазунов И.Л. Зарождение угледобычи на Колыме и Чукотке (1917-1938 гг.) // Краеведческие записки – Магадан, 1986. – Вып. 14. – С. 17-27 и др.).
[2] Унпелев Г.А. Социалистическая индустриализация Дальнего Востока. – Владивосток: Дальневост. кн. изд-во, 1972.
[3] Дальстрой. К 25-летию. – Магадан: Кн. изд-во, 1956.
[4] Груша М. В. 25 лет Дальстроя. – Магадан: Кн. изд-во, 1956.
[5] Жихарев Н. А. Очерки истории Северо-Востока РСФСР (1917-1953 гг.). – Магадан: Кн. изд-во, 1961.
[6] Левченко С. В, Мозесон Д. Л. Золотая Колыма. Из истории открытия и освоения Северо-Востока СССР. – М.: Изд-во АН СССР, 1963.
[7] Васильев В. А., Селитренник Э. Е. Промышленность Чукотки. // Преображенный край. – Магадан, 1956. – С. 138 - 144.
[8] Рощупкин Г. Г. Роль Чаунской районной партийной организации в промышленном освоении Чукотки. // История и культура народов Севера Дальнего Востока. - М.: Наука, 1967. - С.150-159. Он же. Создание и развитие горнодобывающей промышленности на Чукотке (1917-1953 гг.). // Из истории промышленного и культурного строительства Чукотки. - Магадан: Кн. изд-во, 1971. - С. 5-80 и др.
[9] Время. События. Люди. Исторические очерки об освоении Колымы и Чукотки. - Магадан, 1968. - С. 5-15.
[10] Мухачев Б. И. Начало промышленного освоения Колымы (1928-1937). // Краеведческие записки. - Магадан, 1970. - Вып.8. - С. 69-79.
[11] Очерки истории Чукотки с древнейших времен до наших дней. – Новосибирск: Наука, 1974.
[12] Историческая хроника Магаданской области. События и факты. 1917-1972 гг. - Магадан, 1975.
[13] См. например: Нефедова С. П., Бубнис Г. К. Хроника геологического изучения Северо-Востока СССР. // Колыма. - 1978. - № 7-8; Цопанов О. Х. Геологическая служба Северо-Востока СССР // Там же; Мацуев Л. П. Олово Северо-Востока. // Колыма. – 1981. - №1. и мн. др.
[14] Земсков В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // СОЦИС. – 1991. - №6. – С. 10-27 и др.; Хлевнюк О.В. Принудительный труд в экономике СССР. 1929-1941 годы // Свободная мысль. – 1992. - №13. – С. 73-84 и др.; Цаплин В.В. Архивные данные о числе заключенных в конце 30-х годов // Вопросы истории. – 1991. - №4-5. – С. 157-163 и др.
[15] Репрессированные геологи. Биографические материалы. – М.-СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 1995. – 210 с.
[16] Репрессированные геологи. – М., СПб: М-во прир. ресурсов РФ, ВСЕГЕИ, росс. геол. об-во.
[17] Иванова Г.М. ГУЛАГ: государство в государстве // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал. – М.: РГГУ, 1997. – Т. 2. Апогей и крах сталинизма. – С. 209-279. Она же. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. – М., 1997.
[18] Ламин В.А. Золотой след Сибири. – Екатеринбург: Банк культурной информации, 1997. – 144 с.
[19] Лешков В.Г., Бельченко Е.Л., Гузман В.В. Золото российских недр. – М.: АО «ЭКОС», 2000. – 628 с.
[20] См. например: Политические репрессии на Дальнем Востоке 1920-1950-е годы: М-лы первой Дальневосточной науч.-практ. конф. – Владивосток: изд-во ДВГУ, 1997. – 320 с. и мн. др.
[21] Ремизовский В.И. Репрессированные геологи Дальнего Востока (краткие биографические сведения с указанием первоисточников). – Хабаровск: Дальнев. народная академия наук, 2001. – 53 с.
[22] Кочегарова Е.Д. Золотопромышленность Дальнего Востока (1922-1940 гг.). Исторический опыт. Канд. диссерт. на соискание уч. степени канд. истор. наук. – Благовещенск, 2002.
[23] История Чукотки с древнейших времен до наших дней. – М.: Мысль, 1989.
[24] Николаев К. Б. Тяжелый металл или Как родился, жил и умирал Дальстрой. // На Севере Дальнем. -1989. - №2. - С. 54-83.
[25] Николаев К. Б. Чудная планета Колыма. // Наука и жизнь. - 1990. - №1 - С. 48-54, - №2. - С. 45-52.
[26] Николаев К. Б. Создание горнодобывающей промышленности. // Северо-Восток России с древнейших времен до наших дней: новые экскурсы в историю. - Магадан, 1996. - С. 58-60.
[27] Николаев К. Б. К вопросу изучения истории Дальстроя. // Исторические аспекты Северо-Востока России: экономика, образование, колымский ГУЛаг. - Магадан, 1996. - С. 29-46.
[28] Мельников С. М. Дальстрой: страницы истории (историко-социологический аспект). // Колыма. – 1993. - № 10. – С. 44-47.
[29] Мельников С. М. Добыча урана – одно из направлений деятельности Дальстроя. // Колыма. – 1994. - № 4. – С. 32-33.
[30] Мельников С.М. Дальстрой как репрессивно-производственная структура НКВД - МВД СССР (1932–1953 годы). Дисс. на соиск. уч. степени канд. истор. наук. – Томск: Томский гос. унив., 2002.
[31] Хроника горнодобывающей промышленности Магаданской области: Часть 1: Горнодобывающая промышленность Дальстроя (1931-1957) / Сост. С.П. Ефимов. – Магадан: Кордис, 2002. – 183 с.
[32] Ефимов С. П. Деятельность Дальстроя в годы Великой Отечественной войны // Колыма. – 1993. - № 7. – С. 30-34.
[33] Вспомним всех поименно. Память. – Магадан: Кн. изд-во, 1996. - Кн. 2.
[34] Козлов А.Г. Реорганизация горнодобывающей промышленности Дальстроя в 1931-1957 гг. // II Диковские чтения: Материалы научно-практической конференции, посвященной 70-летию Дальстроя. – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2002. - С. 41-46; Он же. Геологоразведочные работы Дальстроя в первое десятилетие его деятельности (1932-1942 гг.) // Там же. – С. 144-148;
[35] Козлов А. Г. Геологоразведочные работы на Колыме и становление геологической службы Дальстроя (1931-1939) // Материалы по истории Севера Дальнего Востока. – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2004. - С. 84-106.
[36] Широков А. И. Дальстрой: предыстория и первое десятилетие. – Магадан: Кордис, 2000.
[37] Широков А.И. История золотого промысла на востоке России // Колыма. – 2000. - № 3. – С. 2-8.
[38] Широков А. И. Государственные монополии как форма колонизационной политики на Севере России в ХХ в. // Диковские чтения: Материалы научно-практической конференции, посвященной 75-летию со дня рождения члена-корреспондента РАН Н.Н. Дикова. – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2001. - С. 247-253.
[39] Бацаев И. Д. Динамика кризиса основного производства Дальстроя (1946-1953). // Диковские чтения: Материалы научно-практической конференции, посвященной 75-летию со дня рождения члена-корреспондента РАН Н. Н. Дикова. – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2001. - С. 234-241.
[40] Бацаев И.Д. Особенности промышленного освоения Северо-Востока России в период массовых политических репрессий (1932-1953). Дальстрой. – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2002. – 217 с.
[41] Бацаев И.Д., Козлов А.Г. Дальсрой и Севвостлаг ОГПУ-НКВД СССР в цифрах и документах: В 2-х ч. Ч. 1 (1931-1941), Ч. 2 (1941-1945). – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2002.
[42] Козлов А. Г. Из истории колымских лагерей (1932-1937 гг.). // Краеведческие записки. - Магадан, 1991. - Вып. 17.- С. 61-91. Он же: Во времена колымских лагерей // Колыма. - № 10-11. – С. 31-36. Он же: У истоков колымских лагерей. // Там же. - № 12. – С. 27-32. Он же: Из истории колымских лагерей (конец 1937-1938 гг.). // Там же. - Магадан, 1993. - Вып. 19. - С. 117-143. Он же: За колючей проволокой Севвостлага. // Колыма. – 1993. - № 1. – С. 33-37. Он же. Севвостлаг НКВД СССР (1937-1941). // Исторические исследования на Севере Дальнего Востока. - Магадан, 2000. - С. 77-102; Он же Лагерная система Дальстроя в период послевоенной реорганизации и последующего распада (1945-1957) // Материалы по истории Севера Дальнего Востока. – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2004. - С. 151-182 и мн. др.
[43] См., например: Бацаев И. Д. Колымская гряда архипелага ГУЛаг (заключенные). // Исторические аспекты Северо-Востока России: экономика, образование, колымский ГУЛаг. - Магадан, 1996. - С. 46-72; Он же Обострение криминальной обстановки в ИТЛ Дальстроя (середина 40-х – начало 50-х гг.) // Материалы по истории Севера Дальнего Востока. – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2004. - С. 183-197; Он же. Амнистия 1953 г. и ее влияние на промышленный комплекс Дальстроя // Там же. С. 198-208 и др.
[44] Шулубина С.А. Из истории «большого террора на Колыме // Колыма. Дальстрой. ГУЛАГ. Скорбь и судьбы: м-лы науч.-практ. конф. – Магадан: Изд. Северного междунар. унив., 1998. – С. 42-45; Она же. К вопросу об организационной структуре УСВИТЛ (1932-1940 гг.) // Идеи, гипотезы, поиск...: Сб. статей. – Магадан: Изд. Северного междунар. унив., 2001. – С. 78-80; Она же. Система Севвостлага (1932-1957 гг.). Дисс. на соиск. уч. степени канд. истор. наук. – Томск: Томский гос. унив., 2003.
[45] John J. Stephan The Russian Far East: a history. – Stanford University Press, Stanford, California, 1994.
[46] Фосс Г.В. Золото. – М.: Госгеолтехиздат, 1963. – 174 с.
[47] Марфунин А.С. История золота. - М.: Наука, 1987. - 244 с.
[48] Потемкин С.В. Благородный 79-й. Очерк о золоте. – М.: Недра, 1988. – 174 с.
[49] Драгоценные и цветные металлы Северо-Востока России. – Магадан: ОАО «Северовостокзолото», 1995.
[50] Славин С. В. Северо-Восток Советского Союза как новый формирующийся экономический район. – М., 1958; Он же. Промышленное и транспортное освоение Севера СССР. – М.: Экономиздат, 1961; Пилясов А.Н. Трест «Дальстрой» как суперорганизация // Колыма. – 1993. - №8. – С. 34-37; № 9-10. – С. 37-41; № 11. – С. 28-33; Он же. Закономерности и особенности освоения Северо-Востока России (ретроспектива прогноз). – Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 1996.
[51] Терлецкий П. Е. Проблема заселения Крайнего Севера. – М.; Л.: Изд-во Главсевморпути, 1945 г. Рыбаковский Л. Л. Население Дальнего Востока за 150 лет. – М.: Наука, 1990 и др.
[52] Стариков Г. Ф., Дьяконов П. Н. Леса Чукотки. – Магадан: Кн. изд-во, 1955. Стариков Г. Ф. Леса Магаданской области. – Магадан: Кн. изд-во, 1958.
Зеляк Виталий Григорьевич
Пять металлов Дальстроя: История горнодобывающей промышленности Северо-Востока России в 30-х – 50-х гг. ХХ в.
МАГАДАН – 2004
На сайте проекта Петрографика (www.petrographica.ru) публикуется с разрешения автора